– Ну, со змеями мне воевать не впервой, – усмехнулся Лемминкяйнен. – Разве мало я их извел, когда распахивал наше поле?
– Но воины Похъёлы сильны и многочисленны. Они убьют тебя.
– Прежде они сами падут от моего меча, – в голосе Лемминкяйнена звучала непоколебимая уверенность в собственной силе.
Взял Лемминкяйнен меч, секиру и лук, оставшиеся ему от отца, велел рабу запрягать лошадь. Не без душевных колебаний отправился Ахти в опасный путь: все же в глубине души он ощущал страх, но решения своего не изменил.
Через час пути Лемминкяйнен увидел на дороге стаю чернышей, которая при его приближении пугливо взмыла вверх. Ахти подобрал несколько перьев: мало ли что может пригодиться в дороге.
Дальше поехал Лемминкяйнен, и, как и предупреждала его мать, путь ему преградила огненная река. Посреди реки пылала скала, на которой, грозно маша крыльями, сидел орел, изрыгавший из клюва пламя. Увидел орел Лемминкяйнена, спрашивает, куда тот держит путь. Не таясь, отвечает ему Лемминкяйнен и просит посторониться, дать ему дорогу.
– Если сможешь пройти через мою глотку, так и быть, проезжай, – говорит орел.
Нисколько не озадаченный этим условием, Лемминкяйнен достал перья чернышей, скатал их в комочки, потер пальцами, и комочки превратились в стаю глухарей. Бросил их орлу в горло Лемминкяйнен и легко миновал огненную реку.
Совсем немного проехал Лемминкяйнен, как его лошадь испуганно заржала и подалась назад. Перед ним был огненный ров, заполненный огромными камнями. Обратился Лемминкяйнен к богу Укко, попросил его послать снегопад. Со всех сторон света набежали тучи, и повалил густой снег. Скоро на месте раскаленного рва бурлило волнами озеро. С помощью заклинания Лемминкяйнен построил ледяной мост и благополучно перебрался на другой берег.
И волка, поджидавшего его у ворот Похъёлы, без труда перехитрил находчивый Лемминкяйнен. Скатал он комок овечьей шерсти, и превратилась она в стадо ягнят. Бросился волк ловить ягнят, а Лемминкяйнен, посмеиваясь, продолжил свой путь.
Вот и усадьба хозяйки Похъёлы. Видит Лемминкяйнен, что все, о чем говорила ему мать, правда: и забор до неба, и копья вместо кольев, и отовсюду доносится змеиное шипение. Достал Лемминкяйнен свой нож и стал яростно колоть страшную ограду; один за другим летели во все стороны куски смертоносного железа, пока не рухнули все семь шестов, на которых покоился забор. Лемминкяйнен подъехал к воротам. Чудовищная змея, протянувшаяся от одного их столба к другому, сотней неподвижных глаз, в каждом из которых тускло мерцал огонек смертельной злобы, следила за каждым движением отважного калевальца, тысячей длинных, как копья, извивающихся жал грозила ему гибелью. Но вид ужасного чудовища не напугал удалого забияку.
– А ну прочь с дороги, мерзкий червяк! – дерзко крикнул змее Лемминкяйнен, замахиваясь на нее ножом.
Злобно зашипела змея и, высоко поднявшись на хвосте, широко разинув пасть, двинулась на отважного пришельца. Вспомнил Лемминкяйнен заклинания против змей, которым некогда научила его мать, стал громко выкрикивать их, бесстрашно гарцуя перед чудовищем на метавшемся из стороны в сторону напуганном коне. Свернулась змея в клубок и трусливо поползла прочь. Путь к дому хозяйки Похъёлы был свободен.
– Ну, хозяин, вот и я! – весело воскликнул Лемминкяйнен, без стука войдя в комнату, где празднество было в самом разгаре, и встал в середине, широко раздвинув ноги и уперев руки в бока. – Что, найдется у тебя ячменя моей лошадке, а для меня добрая кружка пива?!
Остолбенев от такой дерзости, гости молча воззрились на незваного пришельца. Веселье за столом смолкло.
– Оно, может, и нашлось бы, – степенно проговорил наконец хозяин, – если бы ты вошел, как должно: у дверей остановился, хозяевам поклонился.
– Пусть Лемпо1 здесь стоит у входа, – холодно бросил Лемминкяйнен, – а у моего отца в этом доме всегда было и место за столом и гвоздь, на который он мог повесить свою одежду. Отчего бы и мне не чувствовать себя здесь столь же вольготно?
С этими словами Лемминкяйнен широким, размашистым шагом подошел к краю стола и с такой силой опустился на лавку, что она затрещала.
– Видно, не ко времени я заявился, – громко сказал он, небрежно развалясь и нетерпеливо постукивая пальцами по столу. – Что-то не несут мне пива.
– Сдается мне, Лемминкяйнен, что не в гости ты приехал, а искать с нами ссоры, – сказала Лоухи (другое имя которой было Ильпотар). – Не готово угощение: тебе бы вчера приехать или завтра.
Лицо Лемминкяйнена исказилось от гнева.
– Стало быть, без меня все сожрали, как собаки! – крикнул он, ударив кулаком по столу. – И впрямь собаки: собрали одно отребье, батраков в лохмотьях, лишь для меня за вашим столом не нашлось места! Но теперь-то уж вы дадите мне и поесть и выпить или горько пожалеете, не будь я Лемминкяйнен!
Велела Лоухи служанке принести Лемминкяйнену еды и пива. Но от свадебного пира остались только рыбьи кости, увядшая ботва репы, сухая хлебная корка да жидкое пиво. Посмотрел Лемминкяйнен на жалкое угощение, презрительно поморщился.
– В Туонелу отправлять таких хозяев! – бросил он и отодвинул от себя тарелки. Пива все-таки выпил, предварительно выудив из кружки крючком набившихся туда змей, и даже крякнул от удовольствия.
– Нежеланный я гость в этом доме, ох, нежеланный! – прищурившись с недоброй усмешкой, покачал Лемминкяйнен головой. – А то нашлось бы у вас для меня угощение получше.
– Ты зачем сюда явился? – решительно обратился к Лемминкяйнену хозяин, видимо, решивший положить конец выходкам наглеца. – Кто тебя звал?
– Незваный гость дороже званого, – будто не замечая закипающего гнева хозяина, в той же глумливой манере продолжал Лемминкяйнен. – Не хотите угощать даром, так хоть продайте снеди. Денег хватит, не сомневайтесь.
Вконец рассвирепел хозяин Похъёлы, уже с нескрываемой враждебностью глядит он на развалившегося за столом Лемминкяйнена.
– Река есть, из нее и хлебай сколько влезет, – резко бросил он.
Лемминкяйнен состроил насмешливо-недоуменную гримасу:
– Я что, теленок, чтобы пить из реки?
Начал Лемминкяйнен творить заклинания и сперва создал быка с золотыми рогами, который вылакал до капли разлившуюся вдруг на полу лужу; затем невесть откуда взявшийся волк сожрал быка. Следом за ним появился заяц и стал бесстрашно скакать прямо перед мордой волка, но возникшая из ничего собака растерзала зайца. Еще белку, куницу, курицу и ястреба создал чародейством Лемминкяйнен; все они последовательно убивали один другого.
– А ну хватит! Убирайся отсюда, ты, исчадье Хийси! – закричал хозяин, срывая со стены свой меч.
– А вот это уже дерзость! – произнес Лемминкяйнен, вскакивая с места и, в свою очередь, обнажая оружие. – Кто ж это позволит, чтобы его так бесцеремонно сгоняли с места! Отец мой, бывало, храбро мерился на мечах. И хоть мой меч и зазубрился, рубя кости врагов, а все же, думаю, я не посрамлю славы своего рода!
Яростно бросились противники друг на друга. Меч хозяина Похъёлы длиннее, чем у Ахти, обрушил он на врага град ударов, но ловко уворачивается от них Лемминкяйнен, успевая еще и подтрунивать над противником:
– В чем провинились твои стропила, что ты рубишь их в щепки?
Трудно сражаться в доме, предложил Ахти выйти во двор. Снова сыплет удары хозяин Похъёлы, но ни разу не смог он попасть в Лемминкяйнена.
– Ну, теперь мой черед, – весело сказал Ахти. – Глядь, хозяин, что это у тебя блестит на шее?
Хозяин Похъёлы невольно опустил взгляд, пытаясь разглядеть свою шею, и в это мгновение Лемминкяйнен быстрым ударом снес противнику голову. Поднял ее калевалец, подошел к забору, на кольях которого красовались человеческие черепа, и надел на единственный свободный кол. После этого Лемминкяйнен как ни в чем не бывало вернулся в дом и велел служанке принести ему воды, чтобы помыть испачканные в крови руки.
Разъярилась хозяйка Похъёлы, видя смерть мужа, сто вооруженных воинов по ее зову двинулись на Лемминкяйнена. Пришлось храброму калевальцу спасаться бегством.
Лемминкяйнен в бегах
Выбежал Лемминкяйнен во двор, ищет взглядом коня, но конь исчез. Пришлось Ахти обернуться орлом, взмыть высоко в поднебесье. Трудно Лемминкяйнену лететь, обжигает его солнечный жар. Взмолился Лемминкяйнен к богу Укко, просит закрыть его от солнца облаком. Дальше летит калевалец; вдруг видит: прямо на него стрелой летит ястреб, а глаза у него горят точь-в-точь как у убитого им хозяина Похъёлы.
– Куда торопишься, Ахти? Наша битва еще не кончена, – молвит он ему.
– Ястребу орла не заклевать, так и расскажи в своей Похъёле, – ответил ему Лемминкяйнен и что было мочи устремился к дому.
Увидела его мать из окна, вышла навстречу.
